С назначением в Мурманскую область губернатором Андрея Чибиса всё заиграло новыми красками в новых брендированных презентациях, в которых рассказывалось про прожекты буквально вселенского масштаба. Порой даже возникало ощущение, что губернаторский и напор и способность убеждения затмили Великого комбинатора в Нью-Васюках. Но Ильф и Петров не были бы самими собой, если бы не раскрыли секрет борьбы с наваждением. Воспользуемся же трудом классиков и также стряхнём наваждение, которое могло быть вызвано отчётом.
Итак.
Уже который год мы наблюдаем, что как такового отчёта-то и нет вовсе. В этот раз Андрей Владимирович и вовсе на стал лукавить, заявив, что показанное – «это результат работы и в 2022 году, и за последние четыре года» Согласитесь, очень удобно заниматься сложением – так и цифры солиднее выглядят, и результат не слишком удручающий.
Выжимку «достижений народного хозяйства» журналистам показывают на ежегодной губернаторской пресс-конференции в декабре. Многие коллеги уже догадываются, что видеопрезентацию и сессию вопросов-ответов можно расценивать как своеобразное превью отчёта перед депутатами областного парламента. Понятно, что к маю черновик расширяется, дополняется событиями и наполняется цифрами. А по сути – происходит приглаживание вихров и зализывание критических огрех.
Первый же «отчёт» был вовсе не отчётом, что логично – главный государственный жилищный инспектор, по его собственным словам, ни разу в Мурманской области не был, а отчитываться за Марину Васильевну Андрею Владимировичу было совсем не с руки. Поэтому «отчёт» сразу был облачён в форму презентации программы (вначале предвыборной) с рабочим названием «Перспективы социально-экономического развития Мурманской области». И, видимо, Чибису так пришёлся по душе зал областной филармонии, что все последующие (за одним исключением) «отчёты» проходили именно именно там.
В первый год (точнее – в первые месяцы врио-губернаторства) Андрей Чибис обозначил «вызовы», с которыми он и его команда будет бороться. Один из главных – отток населения из региона. За четыре года борьбы мы пришли к таким результатам: было 748 тысяч человек (на 1 января 2019 года), а стало 658 тысяч (на 1 марта 2023). Конечно, в дело серьёзно вмешалась пандемия коронавируса, «выкосившая» почти 3,5 тысячи северян. Да и сами статданные были скорректированы с учётом переписи населения. Но даже принимая во внимание эти параметры убыль нереально огромная!
Как тонко подметила Валентина Матвиенко, встреча с которой сослалась на уходящей неделе, прошло четыре года и уже пора отвечать за проделанную работу. А по словам губернатора, Мурманска область добилась существенного притока (молодого) трудоспособного населения – аж в размере четырёх тысяч человек. Очень жаль, что глава региона не рассказал, куда эти молодые и трудоспособные делись. Быть может, речь опять шла не про переселенцев на север, а про вахтовиков?
Сдаётся мне, что многомиллионное население России не очень-то спешит в Мурманскую область жить. Нельзя же считать положительной трудовую миграцию. Кстати, именно благодаря коронавирусу мы все узнали, сколько на самом деле гастарбайтеров занято в Белокаменке, и сколько рабочих мест создано для мурманчан. Цифры тогда поразили всех – на 100 коренных северян приходилось 11 тысяч мигрантов. И вот опять?
Выходит, Белокаменка – это палочка-выручалочка: и приток трудоспособного населения обеспечивает, и выполняет нормативы по жилищному строительству (если кто забыл, у нас есть по тому поводу материал). А коли в Белокаменка – это вотчина НОВАТЭКа, то может быть и губернатором пора назначать Леонида Михельсона? В современной России уже были прецеденты, когда руководитель крупного бизнеса становился губернатором (Александр Хлопонин из Норникеля, например, был губернатором Красноярского края).
Ещё один момент, на который я обратил внимание – экономическое положение области. Экономика, хоть и гуманитарная наука, но ответы всегда получаются в рублях. Так вот этих рублей, по данным аналитиков «Эксперт РА» в области стало очень мало: несмотря на успешный в финансовом плане 2021 год, 22-й отметился наиболее негативной динамикой доходов консолидированных бюджетов. Бесконтрольный расход бюджета через резервный фонд привело к оскудению запасов денежных средств и как результат – к дефициту областного бюджета и росту госдолга региона перед федеральным Минфином (к концу текущего года он может вырасти до ₽ 33 млрд). Добавим к этому падение индекса промышленного производства – за год он сократился более чем на 15%: в феврале 2023 года он составил 83,2% от показателя февраля 2022 года. То есть, пополнять бюджет попросту нечем. Эти цифры в отчёте губернатора почему-то не прозвучали.
Расточительство и проедание резервов не покрывают большие инвестиционные проекты, которые либо уже начаты реализовываться в Мурманской области , либо вот-вот начнутся. ЦСКМС «НОВАТЭКа», МТУ, порт «Лавна» и другие – практически все они в нынешних условиях вынуждены пересматривать инвестиционную политику и «сдвигать сроки вправо».
Видимо, до Андрея Чибиса наконец-то дошло, что без денег ни один из его проектов не будет реализован, иначе как объяснить перенос сроков строительства «Нового Мурманска» на следующие года? – на это мы обратили внимание ещё осенью 2022 года.
Не удивлюсь, если следом могут посыпаться и другие «перспективные планы» – реновация территории Мурманского морского рыбного порта. Правда, ситуация и с реновацией, и деприватизацией предприятия вышли в судебную плоскость, поэтому как будет она развиваться в дальнейшем – неизвестно. Кстати, «Новый Мурманск» был притянут за уши к реновации портовой зоны, а раз реализацию амбициозного плана уже отложили, то велика вероятность, что и (судебное) решение с портом, какое бы оно ни было, станет бессмысленным.
Губернатор, наверняка понимая эту ситуацию, в последние несколько месяцев исключил из самопиара все неудобные проекты, за которые ему могут предъявить, так как за четыре года и на раскрутку, и на видимость действий были потрачены миллионы бюджетных средств, а эффекта от них – нет.
Вот к таким итогам пришла Мурманская область за четыре года губернаторства Андрея Чибиса. Возможен ли в такой ситуации второй срок – я не знаю. А вы?
